Музей Рериха в Монголии

ВЕЛИКИЙ ВСАДНИК НАД МОНГОЛИЕЙ

Статья из журнала "Восход", 2008, № 12

Фундамент суждённого будущего заложен давно, и ныне ступени к нему утверж­даются на земле руками людей.

Грани Агни Йоги. 1958. 830

В конце октября в Сибирское Рериховское Общество пришло приглашение от академика Монголь­ской Академии наук Шагдарына Биры. Это имя рериховцам хорошо знакомо: ученик Ю.Н. Рериха, учёный с мировым именем — историк, культуролог, монголовед. Ш. Бира является президентом Монгольского Рериховского Общества и генеральным секретарём Международной ассоциации монголоведения. Уже будучи в Монголии, мы узнали, что в 2006 году он получил звание Героя Труда Монгольской Народной Республики, награждён орденом Сухэ-Батора.

Нас пригласили принять участие в Международном симпозиуме «Рерихи и Монголия», который был запланирован в Улан-Баторе на 20 – 21 ноября текущего года и посвящён 80-летию Центрально-Азиат­ской экспедиции (ЦАЭ) Н.К. Рериха. «Мы надеемся, — говорилось в приглашении, — что симпозиум поможет развитию Рериховского движения в Монголии и созданию будущего Музея Рерихов в Монголии».

Прочитав это приглашение, все сотрудники сошлись во мнении — ехать надо. Тут же возник во­прос: возможно ли осуществить эту поездку? Монгольская сторона брала на себя часть расходов, связанных с пребыванием в Улан-Баторе, но наши предполагавшиеся затраты тоже были ощутимы. Выход был один — обратиться к друзьям.

И вновь, как и после поездки в Америку, мы говорим о нашей сердечной благодарности и признательности всем друзьям, которые не только решительно поддержали наше намерение ехать в Монголию, но и с радостной готовностью помогли материально, невзирая на обстоятельства, связанные с начавшимся в стране экономическим кризисом.

Улан-Батор

Поезд в Улан-Батор из Иркутска, где мы получали визы, идёт через Бурятию. Мы ехали той же дорогой, которой когда-то до Верхнеудинска — нынешнего Улан-Удэ — ехали Рерихи. Старые русские названия полустанков — Медведчиково, Омулёвка — чередуются с такими, как Убукун, Орингой. Пейзаж за окном достаточно однообразен: невысокие сопки, холмистая местность, покрытая сухой травой, встречается редкий кедровник. Маленькие замёрзшие озерца, низкорослые коренастые берёзы. Всё слегка припорошено снегом. Солнечно, безветренно. Постепенно холмы становятся всё более пологими, всё более отдалёнными. Так же, как на Алтае, встречаются одиноко стоящие подворья, деревянные строения; видна глинистая, каменистая почва с небольшим слоем чернозёма.

Но если на Алтае всё много живописнее и более разнообразны сменяющие друг друга пейзажи, то здесь, несмотря на монотонный ландшафт, чувствуется мощь необъятного простора. Поезд идёт по нетронутой степи, покрытой кустарниками и травами. Вероятно, так было и сотни лет назад. Неожиданно железнодорожное полотно пересекают мощные современные опоры ЛЭП, идущие по всему пространству, которое мы можем охватить взглядом, и скрываются где-то далеко за холмами.

Вот, огороженная белым забором, стоит ступа; на древке, воткнутом в землю, — буддийское знамя. И тут же недалеко, метрах в ста, маленькая православная часовенка, беленькая, прибранная.

Все наши мысли заняты предстоящим знакомством с новой для нас страной. Вспоминается высокая оценка, данная монголам Николаем Константиновичем Рерихом, говорившим также и об огромном, скрытом до времени, потенциале Монголии.

От наших друзей, побывавших в этой стране шесть лет назад, мы знали, насколько она интересна и своеобразна. Но за три дня, которые мы пробыли в Улан-Баторе, познакомиться со всеми национальными особенностями жизни монголов нам не удалось. Мы увидели современный город, в котором значительную часть занимают высотные здания. Пятиэтажки, построенные ещё в советское время, в центре города мало видны, сейчас они оказались в глубине кварталов. Некоторые из них «подросли»: убрана кровля и добавлен шестой этаж, победно сверкающий пластиковыми окнами. Признаться, такое мы видели впервые. Очень много машин, движущихся плотным потоком и часто сигналящих; соответственно есть и пробки на дорогах.

На центральной площади города в 2007 году построено здание правительства. У главного фасада — огромная величественная статуя Чингиз-хана, сидящего на троне; по краям здания — тоже скульптуры Чингиза. Лицо великого хана обращено к востоку. Здесь же на площади памятник Сухэ-Батору. Проезжая улицами города, мы видели памятник В.И. Ленину. Надо сказать, что в столице Монголии на улицах и площадях много скульптур, очевидно, этот вид искусства здесь очень распространён. Излишне говорить, что все памятники содержатся очень достойно.

В президиуме А.А. Бондаренко, Ш. Бира

Симпозиум проходил в конференц-зале крупного отеля «Bayangol», в котором и были размещены приехавшие иностранные участники. Его организаторами выступили Международная ассоциация монголоведения, Монгольское Рериховское Общество, Монгольская Академия наук и Санкт-Петербургский государственный «Музей-институт семьи Рерихов».

Как уже говорилось, форум был международным. Помимо названного Музея-института семьи Рерихов в его работе приняли участие из России — Международный Центр Рерихов (Москва) и Сибирское Рериховское Общество (Новосибирск). Был Глен Муллин из Канады, который 12 лет жил в Тибете, обучаясь у Далай-Ламы. Участвовала и Джо Ягода из Америки. Остальные участники — монгольские учёные: археологи, искусствоведы, литературоведы и другие.

Здание правительства Монголии

Симпозиум открыл академик Ш. Бира, приветствуя на монгольском языке всех собравшихся. С приветственным словом выступили также А.А. Бондаренко — директор Музея-института семьи Рерихов, президент Монгольской Академии наук Б. Чадраа и другие делегаты. В адрес конференции прислал своё приветствие и президент Монголии Намбарын Энхбаяр.

В приветствии, которое мы привезли от министра культуры Республики Алтай, заслуженного деятеля искусств РФ В.Е. Кончева, говорилось: «Сибирским Рериховским Обществом при полной поддержке министерства культуры Республики Алтай восстановлен дом в селе Верхний Уймон, в котором останавливался Н.К. Рерих во время экспедиции. Создание таких мемориальных комплексов по маршруту экспедиции Рерихов — это большой вклад в развитие культуры, ведь творчество и гуманистические идеи семьи Рерихов — это общее достояние всех народов и относится к подлинно культурным ценностям нашей планеты».

Так началась двухдневная очень насыщенная работа симпозиума.

Памятник Сухэ-Батору на центральной площади

Доклад «Н.К. Рерих как великий монголист-мыслитель» Ш. Бира читал на русском языке. Это была дань глубокого уважения видного монгольского учёного своему учителю и всей великой семье Рерихов.

Академик Шагдарын Бира

Исполнительный директор Международной ассоциации монголоведения Ц.Ишдорж в своём докладе «Вклад Ю.Н. Рериха в монголоведение» говорил не только о работах Юрия Николаевича. Он провёл параллель с событиями сегодняшних дней: «Мне бы хотелось представить вашему вниманию обнаруженные академиком Ш. Бирой вы­сказывания Ю.Н. Рериха о том, что для нынешних монголов Чингиз-хан не только великий хан, имя которого связано со славными страницами монгольской истории, но и великий человек. Он есть монгольский Прометей, ибо он принёс миру огонь и обучил, как им пользоваться. В древнемонгольском ог­непоклонничестве Чингиз-хана называют ''Хра­нителем огня''. Продолжая эту мысль, академик Ш. Бира пишет, что действительно Чингиз-хан был благодетелем, как Прометей, ибо он подарил своим соотечественникам такое чудо, как государство, которое необходимо так же, как огонь. Но только мы, современные монголы, должны учиться, как правильно пользоваться этим огнём-государством, а также глубоко осознать, что неправильное пользование им может привести к огромным последствиям Большого огня. Поэтому не будет излишним сказать, что настоящий вопрос является важнейшей из важных проблем в условиях воз­никновения и развития монгольской демократии».

Свой доклад Ишдорж закончил словами: «К сожалению, первым сигналом игнорирования предупреждений учителя и ученика стали у нас в Монголии поджигательные действия 1 июля сего года. Если стихийный пожар уничтожит какую-то часть, то государственный пожар уничтожит народ. Заронить огонь может любой человек, а государственные мужи никак не должны разжигать пожар в стране».

Выступление Ц.Ишдоржа

В сообщении А.А. Бондаренко, директора Музея-института семьи Рерихов в Санкт-Петербурге, говорилось о значении Пакта Рериха в контексте существующих глобальных проблем. В докладе он коснулся и личности предводителя монголов Чингиз-хана, подчеркнув, что тот был не только завоевателем, но и великим объединителем народов: «Он и его великие потомки на несколько сотен лет собрали огромную часть человечества в единое государство, в котором были созданы условия для защиты культурного наследия каждого входящего в объединение народа».

В.Л. Мельников, зам. директора по научно-фондовой работе Музея-института семьи Рерихов, рассказал об интересных находках, связанных с экспедицией Рериха и домом, в котором находился штаб экспедиции в Улан-Баторе.

Докладчик утверждал, что Дом-музей Рерихов в Улан-Баторе «был не только штабом ЦАЭ, но это дом, в котором родилась первая монгольская конституция». Своё неожиданное заявление Владимир Мельников пояснил так: «Этот дом когда-то занимал Пётр Васильевич Всесвятский, который и является автором текста первой монгольской конституции. Этот дом — колыбель новейшей государственности. И наверное, не случайно именно в нём останавливались Рерихи».

Выступление В.Л. Мельникова

Судьба этого человека в дальнейшем сложилась трагически. «Жена П.В. Всесвятского — Елена Петровна Горбунова — была участницей последней экспедиции в Монголию П.К. Козлова. Когда Рерихи приехали в Монголию, экспедиция Козлова уже заканчивала работу и вскоре отправилась назад в Россию. А Е.П. Горбунова осталась. В это время она ждала ребёнка. Н.К. Рерих сказал ей: ''У вас родится мальчик, назовите его Алдаром''. Вскоре Всесвятские переехали в Казахстан, а в 1938 году Петра Васильевича арестовали, и он был расстрелян за связь с ''контрразведчиком Рерихом'', за то, что он приютил когда-то членов экспедиции.

Елена Петровна действительно родила сына. В настоящее время Алдар Петрович Горбунов — крупный учёный-гляциолог, изучает ледники, он видный специалист по мерзлотоведению. В его семье хранятся фотографии дома, в котором жили его родители. И когда этот дом в Улан-Баторе был обнаружен, Алдару Петровичу были посланы его теперешние фотографии. В ответном письме А.П. Горбунов подтвердил подлинность найденного дома. Материалы, полученные от него, могут быть важным экспозиционным дополнением в будущем Музее Рерихов в Улан-Баторе. Этот дом дорог не только тем, кто изучает наследие Рериха, но и кому дорога Монголия».

О конференции, прошедшей в МЦР в октябре текущего года, и докладах, прозвучавших на ней, рассказала О. Лавренова. Конференция была посвящена 80-летию ЦАЭ. Как подчеркнула докладчица, это было представительное научное собрание, на котором присутствовало более 400 человек из 20 стран мира.

Очень интересными были доклады монгольских учёных.

Ведущий научный сотрудник Института искусствоведения Монгольской Академии наук доктор Ж. Энэбиш рассказал о монголах как о народе с уникальной историей кочевой цивилизации, абсолютно соответствующей окружающей среде. Докладчик обратил внимание на связь музыкальной культуры монголов с временами года. Он говорил о протяжных песнях монголов, об игре на морин-хууре — древнем монголь­ском инструменте. Ж. Энэбиш предложил присутствующим послушать этот инструмент и протяжную монгольскую песню. Молодые люди, одетые в яркие, очень красивые национальные костюмы, запели одну из трёх песен, которыми, как нам пояснила переводчица, всегда открываются все государственные церемонии в Монголии. «Я думаю, — сказал доктор Энэбиш, — когда Юрий Николаевич путешествовал по Монголии, он часто слышал такие песни». Мы узнали о том, что два вида музыкальной культуры Монголии были внесены в сокровищницу мировой культуры ЮНЕСКО, — это протяжная песня и игра на морин-хууре.

Молодой исполнитель играет на морин-хууре

С благодарностью мы вспоминаем прекрасную переводчицу с монгольского, сотрудницу Института истории Монгольской Академии наук Н. Хишигт. Её пояснения по ходу докладов, звучавших на монгольском языке, для нас были очень ценны. Так, Н. Хи­шигт сказала нам, что заветная мечта монгола за­ключается в том, чтобы иметь три песни для народных гуляний и одержать три победы на состязаниях в мужских играх. Поэтому практически каждый монгол может исполнять протяжные песни. Эти песни поют также и женщины. Монгольские дети воспитываются на напевах матери. Монголы приучают своих детей с 3 – 4-летнего возраста к борьбе, благодаря чему те растут крепкими. А с 4 – 5 лет дети уже участвуют в традиционных состязаниях монголов — скачках. В больших современных городах уже многое поменялось, но в степях Монголии, где сохраняется кочевой образ жизни, так продолжается и в наше время.

Выступление Г.Ринчэнсамбуу

Учёный Г. Ринчэнсамбуу выступил с докладом об эстетическом мире Н.К. Рериха. Он убеждённо говорил о том, что никто, кроме Рериха, не изобразил и не описал монгольского человека 1920-х годов так, как это сделал Николай Константинович. Только Рерих смог дать правдивое отражение монгольского мира. Г. Ринчэнсамбуу говорил и о том, что Николай Константинович писал не только о крепости и здоровье монголов, но первый обратил внимание на богатый духовный мир монгольского человека — до него никто раньше не говорил об этом. Рерих отмечал порядочность монголов, их терпеливость, трудолюбие, целеустремлённость; монгол, подружившись с кем-то, очень дорожит этой дружбой и остаётся ей верен. Показывая слайды с картин Рериха, посвящённых Монголии, докладчик проводил параллели между их сюжетами и отдельными чертами и свойствами характера монголов.

Мы рады были услышать археолога Цэвэндоржа, который рассказал об одном из последних открытий, связанных со «звериным стилем». С этим учёным мы познакомились в Музее Н.К. Рериха в Новосибирске, где Цэвэндорж бывал вместе с археологом В.Д. Кубаревым.

С Джо Ягодой мы планировали встречу, когда были в Америке весной этого года, — хотелось посмотреть и сфотографировать её богатую коллекцию картин Н.К. Рериха, но встреча тогда не состоялась. На симпозиуме она выступила с сообщением о Морисе Лихтмане, с которым была хорошо знакома её мать. Лихтман часто бывал у них в доме, много играл — он был прекрасным пианистом. В ту пору сама Джо была ещё девочкой-подростком, но очень хорошо запомнила Мориса. В своём рассказе она подчёркивала его необыкновенную утончённость, благородство и интеллигентность.

Большой интерес всех участников и гостей конференции вызвала документальная лента, которую прокомментировал Ш. Бира; на этих кадрах — та Монголия, которую видели Рерихи.

Во второй день работы симпозиума все доклады звучали на монгольском языке. (Мы с нетерпением ждём их полного перевода, который нам должны прислать монгольские друзья.) Они разнообразны, в них много интересного, но общим было одно — глубочайшее уважение всех выступающих к имени Н.К. Рериха. Так, например, один из докладчиков говорил о Н.К. Рерихе как о человеке, полностью освободившем свой внутренний мир от тьмы, призывавшем все народы мира к освобождению от всего тёмного и устремлению к свету; о том, что внутренний свет личности Н.К. Рериха отражён во всём его творчестве. Он закончил своё выступление призывом к монголам больше думать о чистоте своего внутреннего мира и своей душе.

Выступление Д.Бурнээ

Монгольские учёные к конференции выпустили книгу Ю.Н. Рериха «Тибетская живопись» на монгольском языке. Выступившая с презентацией переводчица этой книги Д. Бурнээ благодарила Ш. Биру за предложение перевести этот научный труд — она сказала, что это явилось для неё большой честью. Финансовую помощь изданию оказал Музей-институт семьи Рерихов (Санкт-Петербург).

К симпозиуму был приурочен выпуск ещё одного солидного издания — альманаха «Рерихи и Монголия» на монгольском и русском языках, подготовленного совместно Международной ассоциацией монголоведения, Монгольским Рериховским Обществом и Санкт-Петербургским государственным «Музеем-институтом семьи Рерихов». В нём помещены архивные документы и письма, воспоминания и статьи о Рерихах. Обе книги были подарены устроителями конференции всем её участникам.

В программу симпозиума входило также торжественное открытие мемориальной доски на будущем Доме-музее Рерихов.

Открытие мемориальной доски на Доме-музее Рерихов

В книге «По тропам Срединной Азии» Ю.Н. Рерих писал: «Для штаб-квартиры нам посчастливилось найти небольшой четырёхкомнатный дом с двумя просторными дворами и конюшнями». Нам было извест­но, что дом этот найден. А перед поездкой в Монголию от А.А. Бондаренко мы также узнали, что серьёзнейший вопрос отселения жильцов и утверждения дома как будущего Музея Рерихов наконец решён. Это потребовало длительного вре­мени, многих судов и неимоверных сил монгольской стороны. Дом пе­редан Международной ассоциации мон­головедения и Монгольскому Рериховскому Обществу. Конечно, от просторных дворов и конюшен уже ничего не осталось, площадь двора совсем неболь­шая. Территорию недавно огородили, так как на неё постоянно претендовали окружающие организации. Кро­ме самого дома здесь находится юрта, в которой живёт семья человека, охраняющего дом.

Дом-музей семьи Рерихов в Улан-Баторе

Общая сумма средств, требующаяся для реконструкции здания, по смете составляет 90 тысяч долларов. Сумма огромная для любой организации, а для рериховцев Монголии и их собственных возможностей — просто фантастическая. Но помощь уже поступает. Отремонтирован цоколь дома, заменена кровля, местами укреплены полы. И мы уверены, что Дом-музей семьи Рерихов в Монголии — там, где жили и работали члены Центрально-Азиатской экспедиции, — общими усилиями будет восстановлен.

Для нас побывать в Улан-Баторе значило также обязательно увидеть картину Н.К. Рериха «Великий Всадник» (1927), подаренную им правительству Монголии. Могло ли это быть случайным событием? Думается, что нет. По упоминаниям Ю.Н. Рериха, Улан-Батор-хото в переводе означает «Город Красного Богатыря», а рядом с картиной Николая Константиновича на табличке написано по-английски: «The red hero with red horse» — «Красный всадник на красном коне». Не является ли этот «Красный Всадник» Шамбалы древним символом города, которому суждён расцвет?

Участники симпозиума

Газета «Известия Улан-Батор-хото» (№ 20, 1927 г.) под общим заголовком «Праздник культуры» опубликовала заметку «Передача Монгольскому Правительству картины Академика Н.К. Рериха». В ней сообщалось, что художник преподнёс вместе с картиной «глубоко значительное письмо»: «Привет Правительству Монгольской Народной Республики. Монголь­ский народ строит своё светлое будущее под знаменем нового века. Великий Всадник освобождения несётся над просторами Монголии. На нём весь доспех и знамёна заповеданных сроков. В нём все великие бывшие жизни претворились в строительство общечеловеческой радости широкого будущего. Стоят средоточия знания и общины. Тучнеют стада коней и скота. И зазеленела степь, и покрылись высоты Богдо-ула свежей невиданной травою. Пришло время и пришли сроки. И на юртах выступили начертания самые счастливые. И Великий Хуралдан в деятельном совещании слагает решения новой народной жизни. И громовно звучит зов красного прекрасного Владычного Всадника. Во время расцвета Азии считалось лучшим подарком произведение искусства или книга. Пришли опять лучшие времена Азии. Прошу Правительство Монгольской Народной Республики принять от меня картину ''Великий Всадник''»*.

«Пройдут годы — и какие! Всё, что связано было хоть как-то с буддизмом, было отвергнуто. И когда в 1958 г. Ю.Н. Рерих попал в Улан-Батор, он, естественно, поинтересовался судьбой картины отца, но не нашли её работники АН МНР, как ни старались найти. И представьте, как мне повезло, когда я, работая в запаснике Художественного музея, приподнимая одно за другим полотна, уставлявшие большое темноватое помещение (и, надо сказать, холодное), вытащила стоявшего в плотной шеренге работ художников МНР ''Великого Всадника''. С лупой, разглядывая его сан­тиметр за сантиметром, нашла автограф Н.К. Рериха! На конце колчана в чёрном ромбике значилась дата ''1927 РХ''...», — пишет И.И. Ломакина о своей находке.

«Когда я подарил Монгольскому правительству мою картину ''Ригден-Джапо — Владыка Шамбалы'', — писал Николай Константинович в книге ''Серд­це Азии'', — она была принята с совершенно особыми чувствованиями. Член правительства сообщил мне, что монголы имеют намерение построить особый памятный храм, где эта картина займёт центральное место».

Музей искусств им. Занабазара

Возможно, обещание, данное когда-то великому художнику, сбудется. А пока полотно находится в Музее им. Занабазара — выдающегося мастера художественного литья и национальной живописи средневековой Монголии, её крупнейшего политического и религиозного деятеля. Только войдя в Музей и осматриваясь в фойе, мы заметили наверху, в пространстве между этажами, знакомый сюжет. Мы долго стояли перед сияющим, не закрытым стеклом полотном «Великого Всадника», и впечатление было такое, что картина написана только что, — так свежи и ярки её краски.

Коллекция Музея, включающая в себя старинные танки, прекрасные скульптуры самого Занабазара, мастеров его школы и много других предметов, производит сильное впечатление. Здесь же, на голубоватом шёлке в раме под стеклом, находятся отпечатки ладоней великого Занабазара (1635 – 1723), сохраняющиеся уже без малого четыре века.

Алтанцэцэг в Национальном музее Монголии

Мы многое увидели благодаря заботливо опекавшей нас обаятельной Алтанцэцэг — помощнице академика Ш. Биры, уже 26 лет работающей с ним. Нам удалось побывать в Национальном Музее Монголии, о закладке которого писал Ю.Н. Рерих: «Уже сейчас закладывается основание национального музея, значительную часть экспонатов которого составляют богатые частные коллекции покойного Богдо Гегена. ...Величайшими сокровищами музея и библиотеки являются чудесные находки генерала П.К. Козлова». Мы видели большие экспозиции с археологическими находками П.К. Козлова, датированными XII – XIII вв.; предметы, иллюстрирующие жизнь и быт древних монголов: различные виды юрт, кочевых повозок, военное обмундирование, предметы обихода. Конечно же, не обойдены и правители Монголии, такие как Чингиз-хан, Огудей-хан и другие. В Музее представлена вся история Монголии от древнейших времён до XX в.

Целый зал отведён национальным костюмам, удивительно живописным и разнобразным. Там мы увидели головное укра­шение женщины-монголки, которое нам напомнило картину Н.К. Рериха «Мать Чингиз-хана». Там же в витрине лежат браслеты, один из которых очень похож на привезённый З.Г. Фосдик из экспедиции и совсем недавно подаренный Николаем Качановым Музею Н.К. Рериха в Новосибирске.

Н.К. Рерих. МАТЬ ЧИНГИЗ-ХАНА. 1933

Фото из личного архива Рерихов

Мы побывали в центральном храме монастыря Ганден. Каким его видели Рерихи в 1926 году, описано у Юрия Николаевича. С тех пор прошло более 80 лет, и храм с прилегающей к нему территорией подверглись изменениям, но главные отличительные черты сохранились. В конце 1930-х годов он был закрыт, огромная статуя Бодхисаттвы милосердия и сострадания Авалокитешвары была уничтожена. По просьбе многих людей храм открыли вновь в 1949 году, а статуя была воссоздана заново на пожертвования монгольского народа. Сделанная из меди и покрытая золотом, она имеет высоту 26,5 м.

Центральный храм монастыря Гандэн

Статуя Авалокитешвары

Ю.Н. Рерих писал, что в этом монастыре живут самые учёные ламы Монголии. Так продолжается и по сей день, и монастырь является главным центром буддизма в стране. С 1970 года в нём действует Буддийская духовная академия.

В поездке мы часто встречали Знак Триединства, который был предложен Рерихом как Знак Знамени Мира. На востоке он очень распространён. Его мы видели в Национальном музее на царской одежде, украшенной жемчугом и кораллами, а также в оформлении современных зданий. В хра­ме Авалокитешвары такой же Знак изображён в цент­ре Колеса, символизирующего Учение Будды, над головой Бодхисаттвы. Изображение Знака мы видели на субурганах, или ступах, — буддийских культовых сооружениях, в которых хранятся либо священные реликвии, либо прах или мощи лам.

Всё то время, пока мы были в Монголии, мы поддерживали постоянную связь с Музеем Н.К.Рериха в Новосибир­ске, обмениваясь новостями, и чувствовали, что с нами — весь коллектив СибРО. На всём протяжении пути мы получали от сотрудников слова поддержки, а иногда и поэтические ободрения:

Чувствуем, радостный час приближается —
Наши с Востока домой возвращаются!
Странствия нити в узоры слагаются:
Добрые силы объединяются!

(Татьяна Бугаева)

С благодарностью вспоминаем три дня нашего пребывания в гостеприимной Монголии. Как много мы получили! Понимаем, что внимание и забота, которыми мы были окружены, относятся к Сибирскому Рериховскому Обществу — организации, которую мы имели счастье впервые представлять в этой стране, — и являются проявлением уважения монголов к рериховцам-сибирякам.

Мы надеемся, что наши отношения будут развиваться и крепнуть и это единение послужит делу Культуры и Света, к чему и призывал Н.К. Рерих, когда писал о стремлении к объединению всех, «кто не отвлечённо мечтает, но чувствует в себе потенциал приложить эту творящую мысль к действию... Тот, кто найдёт в себе силы строения и объединения, тот выразит стимул времени» (Н.К.Рерих. Твердыня Пламенная).

Ольга Ольховая,
Юлия Цыганкова

---

*Ломакина И.И. Монгольская столица, старая и новая. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2006. С. 158, 159.