Царствие  Божие  силою берётся, и
     прилагающий усилия восхищает его.

У хижины горной, где вереск расцвёл,
Меж острых, холодных камней,
Привязанный крепко громадный орёл
Пленён у недобрых людей.

Он смотрит на дымку синеющих гор,
Зовущих, далёких, родных,
И манит его бесконечный простор
На гребнях утёсов седых.

Он башни скалистые видит в горах,
Где вечные тайны миров,
Где белые крылья пылают в лучах
Над ризой алмазных снегов.

И вдруг, распластавшись могучим крылом,
Рванулся орёл над скалой,
Забывши на миг в устремленье своём
Об узах, связавших с землёй.

Но в лёте мгновенном он силу обрёл:
Отважное сердце горит,
Всё снова и снова взлетает орёл,
Чирка'я крылами гранит.

Но, ринувшись кверху, он падает вновь
На острые скалы земли,
Изранено тело, и капает кровь
С его белоснежной груди.

И перья размётаны, камни в крови,
И тяжко вздымается грудь,
Как будто бы тёмные узы земли
Ему никогда не стряхнуть.

Но царственный узник не в силах стерпеть 
Позорное рабство цепей,
В безмерном порыве к горам улететь
Он бьётся сильней и сильней.

Из раны струится горячая кровь,
Бесстрашен пылающий взор,
И в клочья истерзан от вечных снегов
Орла белоснежный убор.

Нет, смелое сердце земле не сломить,
В усилии страшном, немом
Он вдруг обрывает заклятую нить,
Взмахнувши огромным крылом.

И ныне свободный, ликующий царь
Пространства и вечных высот
Надземной свободы трепещущий дар
Далёким горам унесёт.