V

(20–II–1881)

«Непосредственное сообщение» со Мною (о котором вы пишете в вашей дополнительной записке) и ту «огромную пользу», которую оно принесло бы «самой книге», если бы на это было дано «соизволение», — конечно, было бы даровано тотчас же, если бы это зависело только от Меня. Хотя часто неразумно повторять самого себя, всё же я так хочу, чтоб вы поняли неисполнимость такого соглашения, если бы даже на это было дано соизволение Наших Старших, что я позволю себе вернуться к краткому просмотру уже изложенных принципов.

Я должен сказать вам, что установка «непосредственного сообщения» была бы возможна лишь при следующих условиях: (1) Встретиться в наших физических телах: я — будучи где я сейчас, а вы в вашем доме, — это является материальным препятствием для меня. (2) Нам обоим встретиться в наших астральных формах, что потребует вашего выхода из физического тела, так же как и оставления мною моего. Духовное препятствие для этого существует с вашей стороны. (3) Возможность слышать мой голос внутри или вблизи вас. Это было бы возможным одним из двух способов: (a) если бы наши Старшие дали мне разрешение установить необходимые для этого условия, но это в настоящее время они отклоняют, или (b) вам слышать мой естественный голос без всякой психофизиологической tamasha, употреблённой с моей стороны (как мы часто делаем между собою). Но для того чтоб сделать это, не только нужно, чтоб духовные центры были ненормально раскрыты, но сам человек должен овладеть великою тайною, ещё не открытою наукой, — упразднения, так сказать, всех препятствий пространства; нейтрализовать на это время естественные препятствия посредствующих частиц воздуха и заставить волны ударять в ваше ухо отражёнными звуками или эхо. Об этом вы знаете сейчас настолько, чтоб отнестись к этому как ненаучной нелепости. Ваши физики, не усвоив до сих пор акустику в этом направлении далее нежели «совершенного» знания вибраций звучащих предметов и отражения посредством труб, могут насмешливо спросить: «Где же ваши бесконечно продолженные, резонирующие предметы, чтобы проводить через пространство вибрации голоса?» — Мы отвечаем — наши провода хотя и невидимы, но неразрушимы и гораздо более совершенны, нежели таковые современных физиков, у которых быстрота передачи механической силы по воздуху представлена скоростью в 1100 футов в секунду и не более — если я не ошибаюсь. — Но разве не могут быть люди, которые нашли более совершенные и скорые способы передачи, будучи несколько лучше ознакомлены с оккультными силами воздуха (akasa) и, кроме того, имеющие более усовершенствованное суждение о звуке? Но это мы разберём позднее.

Есть ещё более значительное неудобство и почти непреодолимое препятствие сейчас, и такое, с которым я должен считаться, даже когда я только письменно сообщаюсь с вами, простая вещь, доступная каждому смертному, — это моя полная неспособность передать вам смысл моих объяснений хотя бы физических феноменов, оставляя в стороне духовно-разумные. Не впервые упоминаю об этом. Это равносильно тому, если бы ребёнок попросил меня преподать ему величайшие проблемы Евклида прежде, нежели он начал учить элементарные правила арифметики. И только прогресс, который делает человек в изучении Тайной науки от её первоначальных основ, приводит его постепенно к пониманию нашей мысли. И только таким образом, а не иначе, укрепляя и утончая, усовершенствуя эти таинственные связи симпатии между разумными людьми — временно разобщёнными частицами мировой и космической Души, — приближаются они к полному соотношению. Раз это установлено, тогда только эти пробуждённые симпатии действительно послужат на соединение ЧЕЛОВЕКА с тем, что за недостатком европейского научного слова, которое могло бы передать мысль, я опять принуждён описать как ту динамическую цепь, которая связывает материальный мир с нематериальным Космосом — Прошедшее, Настоящее и Будущее — и настолько ускоряет его проникновение, чтоб ясно схватывать не только всё материальное, но также и от Духа. Я даже чувствую раздражение, употребляя эти три грубых слова: прошедшее, настоящее и будущее! Жалкие представления объективных фаз Субъективного Целого — они так же мало применимы к смыслу, как топор к тонкой резьбе. О мой бедный, разочарованный друг, в том, что вы уже так продвинулись на ПУТИ, что эта простая передача мыслей не будет затруднена условиями материи; объединение вашего ума с Нашими препятствуемо его врождёнными неспособностями. Такова, по несчастью, наследственная и самоприобретённая грубость, тяжесть западного ума. И так мощно самые слова, выражающие современные мысли, развились по линии практического материализма, что почти невозможно им понять нас или нам объяснить им что-либо касаемое этой тончайшей, идеальной механики оккультного Космоса.

Как могу научить вас читать или писать или даже понять язык, ощутимый алфавит которого или слова, доступные вашему уху, не были ещё изобретены! Как могли бы феномены нашей современной электрической науки быть объяснены, скажем, греческому философу дней Птолемея, если бы он внезапно был возвращён к жизни — с тем же несоединимым hiatus в исследовании, который существовал бы между его и нашим веком? Не были ли бы для него самые технические термины невнятным жаргоном, абракадаброй ничего не значащих звуков? — а самые инструменты и употребляемые аппараты чудовищными уродствами «чудес»? Предположите на одну секунду, что я стал бы вам описывать оттенки тех цветных лучей, которые находятся за так называемым «видимым спектром», —лучей, невидимых для всех, за исключением очень немногих, даже среди нас; объяснять, как можем мы зафиксировать в пространстве один из этих так называемых субъективных или случайных цветов, комплимент (говоря математически), более того, всякого другого данного цвета дихроматического предмета (одно это звучит нелепостью), думаете ли вы, что вы смогли бы понять их оптическое воздействие или даже просто что я предполагаю под этим?

А так как вы не видите подобных лучей, и не можете знать их, и не имеете для них научного названия,то, если бы я сказал — пожалуйста, не удаляясь от вашего письменного стола, постарайтесь, отыщите и произведите перед вашими глазами весь солнечный спектр, разложенный на четырнадцать призматических цветов (семь из них комплименты), ибо лишь с помощью этого оккультного света вы можете видеть меня на расстоянии, как я вижу вас... как вы думаете — каков был бы ваш ответ? Не достаточно ли вероятно, что вы возразили бы мне: — так как никогда не было более семи призматических цветов, моё предложение так же ненаучно, как и нелепо? Прибавив, что моё предложение искать воображаемый солнечный «комплимент», не будучи комплиментом вашему знанию физической науки, мне, может быть, лучше отправиться искать мой мифический «dichromatic» и солнечные «сочетания» в Тибете, ибо современная наука до сих пор была бессильна подвести под какую-либо теорию даже такой простой феномен, как цвета всех подобных дихроматических тел. Тем не менее, поистине, эти цвета достаточно объективны.

Итак, вы видите непреодолимые трудности на пути достижения не только абсолютного, но даже первоначального знания в Оккультной Науке для человека в вашем положении. Каким образом могли бы вы быть поняты, — приказывать, in fact, — теми полуразумными Силами, способы сообщения которых с нами не посредством сказуемых слов, но через звук и цвет в соотношениях между вибрациями этих последних? Ибо звук, свет и цвета — главные факторы, образующие степени сознания этих существ, о самом бытии которых вы не имеете представления и в которых вам не разрешается верить. Атеисты, Христиане, материалисты и Спиритуалисты, все выставляют свои непосредственные возражения против подобного верования. Наука возражает сильнее, нежели все другие, на подобное «унизительное суеверие»!

Ибо они не могут одним прыжком через пограничные стены достичь вершин Вечности. Потому что мы не можем взять дикаря из центра Африки и заставить его сразу понять «Principia» Ньютона или «Социологию» Герберта Спенсера; или же неграмотного ребёнка написать Новую Илиаду на архаическом Греческом языке; или же обыкновенного живописца написать сцены на Сатурне или набросать обитателей Арктура, — по причине всего этого самоё наше существование отрицается! Да, — по этой причине верующие в нас объявлены обманщиками и сумасшедшими, и самая наука, которая ведёт к высочайшему пределу высочайшего Знания, к истинному вкушению Древа Жизни и Мудрости, — осмеяна, как дикий полёт Фантазии!

Не забудьте то, что я однажды написал вам о тех, кто вовлекает себя в изучение оккультных наук: тот, кто это делает, «должен или достичь цели, или погибнуть. Раз, достаточно продвинувшись на пути к великому Знанию, сомневаться — значит рисковать сумасшествием; дойти до мёртвой точки — значит упасть; отступить — значит лететь вниз головой в пропасть». Не бойтесь, если вы искренни, как сейчас. Уверены ли вы в себе, что касается будущего?

Я надеюсь, что, по крайней мере, вы поймёте, что мы далеко не бессердечные, морально высохшие мумии, какими мы являемся в представлении некоторых людей. ...

Лёгкость наблюдений, обеспеченная некоторым из нас нашими условиями, конечно, даёт большую широту зрению и более выраженную и беспристрастную, также и более широко распространённую человечность... мы можем справедливо утверждать, что это дело магии очеловечить наши природы состраданием ко всему человеческому роду, как и ко всем существам, вместо того чтобы сосредоточивать и ограничивать наши расположения на одной избранной расе. ...

До тех пор, пока конечное освобождение не поглощает Ego, оно должно осознавать чистейшие симпатии, вызванные эстетическими воздействиями высокого Искусства; его наиболее нежные струны должны отвечать на призыв наиболее святых и благородных человеческих привязанностей. Конечно, чем ближе к освобождению, тем менее этому места, до тех пор, когда, чтобы увенчать всё — человеческие и чисто индивидуальные личные чувства, кровные узы, дружба, патриотизм и расовое предпочтение, — всё это исчезнет, чтобы слиться в одно общее чувство, единственное и святое, единое и вечное — Любовь — Огромную Любовь к человечеству — как одно Целое! Ибо человечество есть великая Сирота, единственная лишённая наследства на этой земле. И долг каждого человека, способного на лишённое эгоизма побуждение, сделать что-либо, и хотя бы даже самое малое, для Общего Блага.

Поделиться с друзьями: