XXV

ИСПЫТАНИЕ есть нечто, чему каждый chela (ученик), который не желает оставаться простым украшением, должен volens nolens¹ подвергнуться на более или менее продолжительный период. И по той причине, что это нечто такое, что всегда будет рассматриваться вами, западниками, как обман или обольщение, я всегда отказывался принять или даже рассматривать вас как учеников. Испытуемому chela разрешается думать и поступать, как он того желает. Ему говорят и его предупреждают заранее: вы будете соблазняемы и вводимы в заблуждение видимостью; — две тропы откроются перед вами, обе ведущие к цели, которую вы стараетесь достичь: одна лёгкая и приведёт вас скорее к исполнению Указов, которые вы можете получить; другая более крутая, более долгая; тропа, полная камней и терний, о которые вы не раз споткнётесь на вашем пути, и в конце которой вы, может быть, встретитесь лишь с неудачей и не будете в состоянии исполнить Указы, данные для какого-либо определённого малого дела, — но, тогда как все тягости, которым вы подвергались на втором пути, будут впоследствии отнесены на сторону вашего преимущества, первый, лёгкий, может предложить вам лишь временное удовлетворение лёгкого исполнения урочной работы. Chela совершенно свободен и часто вполне оправдан с точки зрения внешних обстоятельств подозревать своего Гуру в «обмане». Даже более этого — чем больше, чем искреннее его негодование, выраженное словами или в кипении сердца, тем более годен он, тем лучше одарён, (чтоб) стать Адептом. Он свободен и не будет призван к ответу за употребление самых оскорбительных слов и выражений по отношению к действиям и приказам своего Гуру, если только он выйдет победителем из огненного испытания; если только он не поддастся всем соблазнам, отвергнет всякое прельщение и докажет, что ничто, даже то, что ему дороже жизни, обещание наиболее драгоценного дара, его будущее посвящение в Адепты, не может принудить его отклониться от пути истины и честности или заставить его стать обманщиком. Едва ли мы с вами придём когда-либо к соглашению в понимании нами вещей, даже в оценке слов. Однажды вы назвали нас «Иезуитами» — смотря на вещи вашими глазами, может быть, вы были до некоторой степени правы, рассматривая нас так, раз по видимости наши системы обучения не очень различаются. Но это лишь внешнее. Как я уже раньше сказал вам — они знают, что то, чему они учат, есть ложь; мы же знаем, что то, что мы передаём, есть истина, Единая истинная, и ничто другое, как истина! Они работают на усиление мощи и славы(!) своего Ордена; Мы — для мощи и конечной славы индивидуальностей — отдельных единиц, человечества вообще, и мы довольствуемся, более того, принуждены оставлять Наш Орден и его Владык в тени. Они работают и надрываются и обманывают ради земной мощи в этой жизни. Мы работаем и трудимся и разрешаем нашим ученикам быть временно введёнными в заблуждение, чтоб этим доставить им средства никогда более не быть обманутыми впоследствии и видеть всё зло лицемерия и лжи не только в этой жизни, но и в последующих. Они — Иезуиты — жертвуют внутренним принципом, Духовным мозгом Ego, чтобы тем лучше напитать и развить физический мозг личного, мимолётного человека, принося на сожжение всё человечество в жертву их Обществу — ненасытному чудовищу, питающемуся мозгом и костями человечества, — и развивая неизлечимый рак на каждом месте здорового тела, которого оно касается. Мы, уже критикуемые и непонятые Братья, мы стараемся привести человека к жертве его личности — преходящей вспышки — во благо всего человечества, следовательно, и их собственных бессмертных Egos — части последнего, ибо человечество есть лишь частица интегрального Целого, которым оно однажды станет. Они обучают — обольщать, Мы — разоблачать.

Они сами производят работу мусорщика, — употребляя на это нескольких несчастных искренних орудий из своей среды — con amore² и для себялюбивых целей. Мы оставляем это нашим слугам — dugpas, находящимся на нашей службе, — давая им carte blanche на определённый срок с единственной целью выявить всю внутреннюю природу ученика, большинство закоулков и углов которой остались бы неясными и скрытыми навсегда, если бы не было предоставлено случая испытать поочерёдно все эти закоулки. Выиграет или же потеряет ученик эту награду — зависит всецело от него самого. Вы должны запомнить, что наши восточные представления о «побуждениях», «правдивости» и «честности» значительно разнятся от ваших Западных идей. Подобно вам, мы верим, что говорить правду нравственно и безнравственно лгать, но здесь всякая аналогия прекращается и наши понятия расходятся в очень значительной степени.

Я начну напоминанием вам, что в различное время, особенно в течение последних двух месяцев, вы повторно предлагали себя в ученики, первый долг которого заключается в том, чтобы без гнева или злобы выслушивать всё, что будет сказано Учителем. Как можем мы учить или вы учиться, если мы должны поддерживать положение, совершенно чуждое нам и нашим методам, —позу двух светских людей? Если вы действительно желаете быть учеником, стать приёмником наших Тайн, вы должны примениться к нашим способам, а не мы к вашим. И до тех пор, пока вы не сделаете этого, — совершенно бесполезно для вас ожидать более того, что мы можем дать при обычных обстоятельствах.

Недостаточно знать в совершенстве, что может ученик сделать или не сделать при обстоятельствах в течение периода испытания, мы должны знать, на что он может стать способным при различных и всевозможных случаях.

¹ Volens nolens — волей-неволей (лат.). — Примеч. ред.

² Con amore — с любовью (ит.). — Примеч. ред.

Поделиться с друзьями: